Полный конспект беседы с Виктором Хартовым в рамках встречи «Космос без формул» в Московском музее космонавтики.
Моя фамилия – Хартов, Виктор Владимирович. Я генеральный конструктор Роскосмоса по автоматическим космическим комплексам и системам. Но это не значит, что я являюсь конструктором всех автоматических космических аппаратов. На самом деле моя функция, как говорится в официальных документах, — проведение единой научной и технической политики.
Факт в том, что у меня есть некоторые знания. Я всю жизнь отдал – поседел даже — автоматическому космосу. У меня есть некоторые мысли, я ими с вами поделюсь, а потом мне бы было интересно ваше мнение.
Моя тема: автоматический космос. Он многогранен, и в нем условно я бы выделил 3 части.
1-я – прикладной, промышленный космос. Это то, к чему человечество уже привыкло, чем пользуется непринужденно и, если это исчезнет, мы ощутим некий вакуум. Это связь, дистанционное зондирование Земли (ДЗЗ). Еще можно вспомнить метеорологию. Хотя, к сожалению, сколько бы спутников ни летало, прогноз пока не всегда точный, потому что модель Земли, как климатического явления, превышает пока предсказательные возможности человека, но это другой вопрос.
Вот ГЛОНАСС, GPS — это тоже интересный проект. Это искусственное навигационное поле планеты. У нее было магнитное поле — нужен был компас, чтобы пользоваться им. А человечество создало новое поле, гораздо более точное. Тот, кто создает его не получает никакой выгоды, как и Земля не получает выгоды с магнитного поля. Все, кто его используют, получают выгоду: кто сделал микросхему, кто сделал телефон, кто научился прокладывать маршруты. А вот спутником может пользоваться любой бесплатно. Поэтому несколько государств, тратя бюджет, взялись поддерживать навигационное поле мира. И одна из них – это Россия. В любом смартфоне есть GPS, ГЛОНАСС, во всем мире признано это поле, если навигатор видит больше шести спутников за раз, значит он видит две системы.
Изображение Земли в разных спектрах с разными разрешениями, позволяет применять его в каких-либо целях: в военных или гражданских. К примеру, проверяют, в какой степени речка затопила какой-нибудь удаленный район и прочее.
ДЗЗ в существенной степени помогает во многих видах деятельности человека. Эта область, если не считать военное применение, очень коммерческая. Спутник заказывается для того чтобы получать прибыль, и отбить кредиты, которые взяты для того, чтобы получить прибыль, и так далее. В этой области действуют все нормальные законы рынка. Спутники надо делать быстрее, дешевле и качественнее, для того чтобы заказчик на конкурсной основе выбрал именно тебя в качестве того, кто делает спутники. Здесь очень много проблем: чтобы выиграть на этом рынке, надо применять цифровые методы проектирования, системы качества в процессе производства, причем на всех уровнях, ведь спутник – это системы, приборы, модули, микросхемы. И на всех этих уровнях необходимо достигать нужного качества, чтобы спутник работал долго. Иначе заказчик не успеет вернуть деньги банкам. Но эта тема очень емкая, о ней можно говорить долго. Мы не будем дальше ее двигать, все эти проблемы унификации, стандартизации и прочее.
2-я часть – научный космос. Самое острие познания человечеством Вселенной. Понимать, как она образовалась 14 млрд лет тому назад, законы ее развития, к чему приведет постоянное развитие Вселенной. Почему на одной из наших соседних планет кислотный ад, 500 градусов и давление 90 атмосфер, а другая соседка имеет очень разреженную среду, углекислый газ, среднюю температуру около нуля, песчаные бури до 20 км высотой. И вот между вот этими двумя адами находится зеленая планета, которую мы еще не успели достаточно испортить. Но как шли процессы? Это непонятно до сих пор. Почему у той же Венеры имеется включение, которое поглощает ультрафиолет? Картина не ясна, но знать это надо. Потому что жить здесь и не знать, как живут соседи и что у них случилось, что надо сделать, чтобы тоже не попасть в такую ситуацию – это близоруко. Поэтому надо изучать соседей, я уж не говорю про само Солнце. Ситуация драматическая. Если Солнце на 5% изменит свои излучательные функции, то катастрофа будет полная. А все эти вспышки, все нарушения циклов, которые у нее были. 11-летниние циклы активности… А сейчас они деформированы. Все эти потоки веществ, которые с огромной скоростью летят к Земле, влияют на ее верхние слои, и влияют на всех нас. И изучать как само Солнце, так и солнечно-земные связи — крайне важно с точки зрения выживания человечества. Это надо знать, чтобы учитывать и снижать последствия аномалий.
Ученые пришли достаточно давно к выводу, что барионная материя, которая вокруг нас — Земля, Солнце, ближайшие звезды, галактики — все это только 4-5% от общей массы Вселенной. Есть темная энергия, темная материя. Они названы темной не из-за враждебности, а потому что никто не знает, что это такое. Но факт тот, что если мы с вами цари природы — мы знаем все, а выясняется, что все наши любимые законы Ньютона, Паркинсона, Кирхгофа действуют только на 4% Вселенной, то каковы наши познания? Мы знаем только то, что ничего не знаем.
Чтобы продвинуться вперед, чтобы понять, что это такое — есть 10 признаков, которые получены по астрофизическому опыту, на больших дистанциях. Это как воздух есть, но мы его с вами не видим, а когда он толстым слоем — то мы видим голубое небо. То есть появляется спектр. Точно так же вот эти загадочные субстанции — на больших дистанциях есть их признаки, а на малых нет. Но кто говорит, что они там есть, а здесь их нет? Они, видимо, и здесь есть. Когда мне все это доходчиво объяснили академики, то я перестал быть вульгарным материалистом.
Я раньше все просто применял: в учебник 10 класса не вписывается, значит этого нет. Но так как мы не знаем 95% того, что происходит во Вселенной… Был, например, XVI-XVII век – когда была механика, пар. Паровозы пыхтят, линейки есть, астролябии, цивилизация, человек-царь, но он не знал природы электричества. Еще не взялись за все эти опыты, Гальвани еще не мучал лягушек. Еще не было электрической теории. Покажи тогда, что у меня есть коробочка-телефончик, по которому я с другой частью света разговариваю, — это не вписывается в теорию пара и механики. Ну значит колдун. Сжечь!
И точно так же мы сейчас находимся в такой ситуации, что многие явления не входят в нашу голову, так как мы не знаем физической сущности темной материи и энергии. Поэтому сейчас идет прорыв, или по крайней мере к нему “копают туннель” в двух точках. Адронный коллайдер, где первичную природу материи пытаются понять на уровне элементарных частиц. С другой стороны копается в ту же сторону туннель – астрофизика, пытается понять эти явления за счет изучения звезд, галактик. Вторая роль космоса очень важна с точки зрения достижения человеком следующего уровня познания. В этом и кроется надежда человечества.
Вообще наши возможности чрезвычайно малы. Вот мобилизуем все силы, долетим до Марса, а это всего лишь 12 световых минут. С 1977 года летит Voyager — американский аппарат, посланец человечества, скоро будет как 40 лет. Он далеко улетел рекордно — 18 световых часов, а ближайшая звездная система Альфа Центавра расположена на расстоянии 4,3 световых года. А дальше начинаются гигапарсеки, мегапарсеки, а парсек – это 3 световых года. Ну и где мы находимся со своими керосинками, с которыми летаем? Нигде. Ниже плинтуса. Поэтому здесь надежду дает только одно – найти следующий слой физики, новые законы, позволяющие преодолеть все это.
Мое мнение, что сейчас надсажать возможности и ресурсы человечества на тот же полет на Марс, травить нашу планету тучей пусков, сжигая озоновый слой – это не самое правильное действие. Я как-то приводил пример. Если бы во время Кортеса, который хотел подчинить Америку в XVI веке, ставилась бы задача «А давайте наладим связь с Метрополией»? Можно было бы решить, когда не было электричества? Да. Поставил через каждые 10 км корабли, а семафоры с одного берега передавали бы связь. Решаемая задача, но ресурсов бы потребовало… А через тройку веков через Атлантику протянули кабель. Появилось электричество. И без лишних трат передавались сообщения. И поэтому мне кажется, что мы торопимся, пытаясь своими паровозными силами решить задачу, над которой работать надо не суетясь, с полным пониманием природы Вселенной.
Сколько это будет длиться? Неизвестно, но надо нарабатывать данные. И здесь роль космоса весьма велика. Тот же Hubble, работающий массу лет, приносит пользу, скоро будет смена James Webb. Этот проект начинался с 2 млрд $ с запуском в 2007. Сейчас полетит в 2018, дата может съехать, но уже 8,5 млрд $ — то есть это непросто делать. Вот чем научный космос отличается кардинально — это тем, что уже умеет человек, второй раз делать не надо. Нужно делать новое и следующее. Если в коммерческом космосе важно тиражировать, унифицировать, серию, то здесь наоборот. Каждый раз новая целина – новые шишки, новые проблемы. Редко научные проекты делаются в тот срок, который планировали. И в те деньги. Мир к подобному относится достаточно спокойно, кроме нас. У нас есть закон 44-ФЗ: если не сдал вовремя проект — то сразу штрафы, разоряющие фирму. И эти законы действуют как для серийных спутников, так и для научных. Проблем более чем достаточно.
Но у нас уже летает «Радиоастрон», которому в июле будет 6 лет. Уникальный спутник. У него 10-метровая антенна высокой точности. Главная его особенность в том, что он работает вместе с наземными радиотелескопами, причем в режиме интерферометра, и очень синхронно. И вот за счет этого получается виртуальный телескоп размером от «Радиострона» до наземного телескопа. Он летает на очень высокой орбите – долетает примерно до Луны – в результате человечество получило прибор с размером 300 000 км. Достигнуто рекордное разрешение, занесен в книгу Гинесса. Важно то, что он, например, видит внутреннюю структуру некоторых объектов в радиодиапазоне, которые находятся в 5 млрд световых лет. То есть он видит не только внутреннюю структуру невероятно далекого объекта, но он видит его таким, каким он был 5 млрд лет назад. Программа международная и там участвуют телескопы всего мира, но телескоп сделало НПО Лавочкина с ФИАНом. Срок работы расчетный был всего 3 года из-за водородного стандарта частоты и хитрой орбиты. Но скоро будет 6 лет, как он выполняет свою функцию. Ученые просто плачут от счастья, особенно академик Николай Семенович Кардашев, который в 1965 году издал статью, где он обосновал возможность этого опыта. Над ним смеялись, а сейчас он счастливый человек, который задумал это и видит результаты.
Хотелось бы чтобы наша космонавтика почаще счастливила ученых и запускала побольше таких передовых проектов. Кстати, у нас было несколько месяцев назад подобное, и приходил представитель из ИКИ по «Спектру-РГ».
«Спектр-РГ» находится в цехе, работа идет. Он полетит на полтора миллиона километров от Земли в точку L2, мы там впервые будем работать в этой точке, ждем с неким трепетом. Он должен был быть запущен несколько лет назад. Громадный рентгеновский телескоп делают немцы, другой мы, плюс сам спутник – наш, хотя он уже не совсем спутник, а космический аппарат.
Так вот, научный комос мы прошли, о нем можно много говорить, конечно, но теперь о третьей части космоса. Валюнтаристически выделено мною – новый космос. То есть сначала о новых задачах в космосе для автоматов на околоземной орбите. Если не говорить там о совсем надуманных применениях, например, есть такой проект прах захоранивать в космосе. Имея график, можно смотреть, как пролетает звездочка, где находится прах усопшего родственника. Или шлешь смс-ку со смартфона, и загорается звездочка над тобой по твоей команде. Это немного натянутое применение. Но есть и новые направления, которых не было до сих пор. Я пройдусь по нескольким.
Например, обслуживание на орбите. В широком смысле это инспекция, модернизация, ремонты, заправка С точки зрения инженерии – классная задача, нужно научиться подлетать филигранно, прецизионно, поскольку у спутников часто торчат всякие антенны. И выполнять какие-то действия. Пример пилотируемого обслуживания – когда ремонтировали Hubble, миссия потребовала 5 полетов по ремонту и модернизации. Там чего только ни меняли — и сам телескоп подстраивали, и гироскоп, и бортовые машины. В самом начале он обошелся в 2,5 млрд $, после 3-х миссий его стоимость возросла более 7 млрд $. Это задача очень интересная с точки зрения инженерии, и для военных интересно, но экономически очень дорогая, пока возможность обслуживания превышает стоимость обслуживаемого аппарата, поэтому такое целесообразно для уникальных миссий. Пока типовой спутник связи дешевле чем такой гипотетический аппарат обслуживания.
Когда беседую с некоторым коллегами западных фирм, спрашиваю: «А над чем вы сейчас работаете?» Одна фирма заявила, что у них спутники летают столько, сколько хочешь. Но возникает две проблемы. Первая – аппараты морально стареют. Космос очень инертен, от начальной идеи до пуска проходит 10 лет, иногда 20. Получается, что спутник живой еще, а на Земле уже сменились стандарты, протоколы новые, диаграммы и так далее. Вторая проблема – кончается рабочее тело, двигатели, которые держат в точке и поддерживают ориентацию.
Они работают над тем, чтобы были полностью цифровые полезные нагрузки, позволяющие высокочастотному сигналу зайти в первый корпус, микросхему и там превращаются в цифру и далее вся структура идет полностью цифровая, то есть программируемая. После этого путем программирования можно менять модуляцию, протоколы, назначение. Вместо спутника связи аппарат может стать спутником-ретранслятором. Эта тема очень интересная, я уж про военное применение не говорю. А также она снижает производственные затраты, так как одно и то же серийное оборудование, по разному программируемое, решает разные задачи. Это первый тренд.
Второй тренд – это заправка, обслуживание. Сейчас уже ставятся опыты. Причем есть проекты, которые позволяют обслуживать спутники, которые делались без учета этого фактора. А это сложнейшая задача: взрезать защиту, проволочку контровую найти, что-то залито эпоксидкой… Вот Hubble, например, делался с учетом обслуживания.
Кроме заправки будет отрабатываться еще и доставка дополнительной полезной нагрузки, достаточно автономной. Она не требует большой доработки спутника, просто устанавливаешь сверху некую коробочку, которая просто демонстрирует то, что это можно сделать. А чтобы это было полноценно, нужно делать новый класс аппаратов модульной структуры. А это непросто. Сейчас все спутники делают с защитой от внешних факторов. Они делаются так, что все приборы прячут внутрь. Кругом защита. А здесь наоборот, нужно вывернуть, приборы должны быть снаружи для возможности замены. В эту сторону идет прогресс, хотя я сомневаюсь в экономической выгоде этого, но видимо со мной не согласны.
Следующий тренд – многоспутниковость. Например, если посмотреть на связь, то получается, что постоянно растут потоки. Все хотят пользоваться потоками с мобильных устройств. Все хотят иметь минимальные задержки, сейчас сигнал летит 40 тысяч км туда – до спутника ГСО – потом обратно, задержки уже существенны и мешают, например, онлайн играм. Поэтому низкие спутники для этой цели лучше. И сразу снижаются требования по мощности, снижаются объемы аппаратуры.
Хочется вспомнить Артура Кларка, который в свое время съехидничал о том, что, чем совершеннее становятся средства связи, тем более пошлым и серым становится содержание передаваемых данных. В этом есть глубокая философская мысль. Может вы смотрели фотографии, которые сделаны в конце XIX века. Их хочется смотреть рассматривать, они привлекают. Сейчас, когда каждую секунду появляется фотографий столько, что их невозможно увидеть все, их все мы смотрим мельком. Поэтому Артур Кларк все-таки прав. Добавляется М2М – этот интернет вещей, холодильник с кассой и тому подобное, системы виртуального присутствия, и многое другое. Потребность есть.
SpaceX подала в федеративную комиссию по связи США заявку на создание системы на 4000 космических аппаратов для мировой высокоскоростной сети. Причем она оценила свои работы в 5 лет и 10 млрд $. Учитывая специфику Илона Маска, которого вы все любите, трудно оценить, где здесь пиар, а где реалии. Но есть другой пример: в 2018 году OneWeb начинает развертывать систему, состоящую сначала из 648 спутников. Здесь уже серьезнее. И здесь имеется частотный ресурс. Компания уже заключила договоры с фирмами, которые делают прототипы, вовсю строит завод. Заплатила России за несколько пусков «Союза» с «Фрегатом». То есть они всерьез вкладывают деньги. Это не Панама, это на самом деле люди серьезно решили развернуть такую систему. Недавно расширили проект до 2000 спутников. Над землей будет летать сферой 2000 спутников на высоте 1200 км. Есть проблемы с взаимовлиянием других спутников, но процесс идет. Есть более мелкие проекты, типа Iridium – 70 аппаратов, есть российские проекты. Много людей пытаются играть на этом поле. Плюс в том, что вся Земля доступна в любое время.
Примерная такая же картина наблюдается в области ДЗЗ — массам нужно в любой момент времени видеть любую точку планеты, в максимальном количестве спектров, с максимальными деталями. Эту задачу можно решить двумя путями. Вешаем на ГСО огромный спутник с большим телескопом. Далеко же – 40 тысяч километров, огромный телескоп нужен чтобы снять с разрешением хотя бы метр, я проекты с разрешением 5-6 метров знаю. Зато можно наблюдать любую точку в любой момент времени, но только одну точку. Другой способ – нужно поместить на низкую орбиту чертову тучу мелких спутников. И их надо сделать столько, чтобы в любой момент времени один из них видел любую точку Земли, это в идеале.
И тогда создать супер-архив, куда будет сбрасываться информация. Это даже не архив, а актуализированная модель Земли. И любое количество клиентов может залезать в эту модель Земли и брать то, что им надо, не как сейчас – заявочная система. Это колоссальные объемы данных. Но картинки – это первый этап. Всем нужны данные обработанные. То есть нужны выводы, например, влажность или сколько дней в году солнце будет в окнах? Это та область, где есть простор для творчества — как из этих картинок, в разных спектрах, «намыть» прикладные данные. Людям-то нужны прикладные данные чаще всего. Например, где моя машина на стоянке? Сейчас есть такая модель Земли – Google Map, но она обновляется крайне редко, полгода, год. Поэтому есть фирма Planet Labs и еще целый ряд фирм, озабоченная тем, чтобы создать беззаявочный сервис, чтобы любой мог получать необходимую информацию.
Но что значит многоспутниковая система?
Если сделать спутники нынешнего типа и сделать их много, то это будет плохо.
Спутники должны быть дешевыми. OneWeb ставит 135 000 $ за штуку, хотя они уже, кажется не укладываются. Спутник должен быть легким, иначе разоришься на пусковых услугах. Поэтому они ставят планку в 150 килограмм. Другой вопрос: для того, чтобы построить такую систему, спутников надо много. Заводу с идеальной логистикой ставят задачу по 3 штуки в день. Сейчас делают спутники 1 в год или в полтора. То есть совсем другой подход к проектированию, к технологии изготовления, системе резервирования в космосе. Нужно научиться решать целевую задачу, используя эффект многоспутниковости. Когда спутников много, они могут решать задачу как один спутник, например создать синтезированную апертуру, вот как «Радиоастрон».
Сейчас есть тренд – перевод любой задачи в плоскость вычислительных задач. Пример. Решили прочитать бумажку, которая прошла через шредер. Решили просто: взяли ведро прозрачное, насыпали туда клочки, снизу в дырочку дует воздухом пылесос. И несколько цифровых камер снимает клубящееся облако клочков. Информационного мусора более чем достаточно. Какой-то клочок 2 раза попал, но через некоторое время набирается среди этого огромного количества мусора нужные данные, чтобы за счет супервычислений с ними работать. И вот этот принцип пронизывает все. В частности, по ДЗЗ, если в видеоспектре все понятно, то, когда уходим в радиолокацию — кстати, наша страна достаточно уникальная, в среднем 25% в году видимость в оптическом диапазоне, в остальное время либо ночь, либо тучи — поэтому хотелось бы получать всепогодные данные, а это и есть радиолокация. А радиолокация входит в острое противоречие с идеей маленького легкого спутника, там нужна мощность, чтобы сигнал послать-принять и прочее. Есть только один способ: Землю облучает масса аппаратов — ГЛОНАСС, GPS, спутники связи. Все светят на Землю и что-то от нее отражается. И тот, кто научится из этого мусора — так же, как из этого ведра — вымывать полезные данные, тот и будет царем горы в этом деле. Это очень сложная вычислительная задача. Но она того стоит.
А дальше, с точки зрения многоспутниковых систем, есть следующее. Представьте: сейчас всеми спутниками управляют, как с японской игрушкой [Томагочи], постоянно смотрят, контролируют, нянчатся, дают команды, закладывают программы. Все очень любят теле-командный метод управления. У нас в России летает сейчас порядка 150 спутников, все более-менее справляются, люди работают, антенны крутятся, но если для той группировки будет собрана тысяча, две тысячи аппаратов, то что? Здесь количество переходит в качество, как учили нас классики. В этом случае становится крайне насущной полная автономность, разумность сети, чтобы она сама уже вычисляла и решала проблемы вывода того кто перестал работать, замещение его другим, маршрутизация.
Если говорить про военное применение, в США, цитирую прессу: американские генералы схватились за головы как же здорово у них вообще решены проблемы с военным космосом. У них столько спутников, и они выполняют столько функций, в результате вся их армия зависит от них. А все спутники поразить – это пара пустяков. Ведро гвоздей вывел туда и все, нет миллиардного спутника. Они озаботились что делать? И пришли к единственному пути – максимально размазывать задачу между максимальным количеством спутников. Враг устанет щелкать эту тысячу спутников. И пока деградация идет, они все равно будут выполнять какую-то функцию. Другого способа нет, защитить спутник нельзя. А тут хотят сделать тысячу спутников и один центр управления полетами, это нелогично. Поэтому предельно назрела задача сделать сеть разумной, которая сама летает и решает свои задачи.
Так как спутники малые, то сразу возникает вопрос: «а мусора же вокруг Земли и так много»? Сейчас есть международный мусорный комитет, где принята рекомендация, гласящая, что спутник должен за 25 лет точно сойти с орбиты. Для спутников на высоте 300-400 км это нормально, они спускаются в зависимости от своей массы и площади сечения – тормозят об атмосферу. А это говорит о том, что спутники такого класса OneWeb на высоте 1200 км будут летать очень долго, сотни лет. Поэтому как они будут решать эту задачу схода с орбиты, неизвестно. Верить, что перед выходом из строя спутник сможет сделать себе харакири, очень сомнительно. Я считаю, что мелкие спутники правильнее пускать на очень низкие орбиты.
Хотя проблемы с мусором уже есть. А борьба с мусором – это новое применение, которое создало человечество само себе. Сперва семя посеяли, а теперь есть поле, где можно работать. Есть две части этой проблемы. Если мусор мелкий, то его нужно накапливать в какой-то большой сети или в пористом куске, который летает и впитывает мелкий мусор. А если крупный мусор, то его незаслуженно называют мусором. Человечество потратило деньги, кислород планеты, вывело в космос ценнейшие материалы. Он перестал работать, и всё, говорят, мы запустим еще аппарат, еще раз сожжем кислород, озон, схватим старый спутник и его утопим в океане. Вот здорово. Еще раз надсадили экологию, в океан уронили то, что человечество уже вывело, а мы спустили. Там летает несколько тысяч тонн ценного материала. Это надо не мусор называть, а руда, ценные материалы, уже выведенное в космос. Половина счастья — его уже вывели, поэтому можно применить его там.
Есть такая утопия, с которой я ношусь, является пока полностью утопией, некая модель хищника. Аппарат, который достигает этот ценный материал, в некоем реакторе превращает его в субстанцию типа пыли, но в какую — надо вычислить. И часть этой пыли применяют в гигантском 3д-принтере, чтобы создать часть себе подобного в будущем. А вторую часть применяют в качестве рабочего тела для того чтобы следующий ценный кусок достичь. Это полностью модель-хищник, которая получает способность двигаться и создает себе подобного. Здесь масса проблем. Но с точки зрения принципов она решает задачу, потому что любая погоня за мусором — главное проклятие – баллистика.
Мы не всегда чувствуем, что человечество очень ограничено, с точки зрения маневров, возле Земли. Вот так запустят аппарат с наклоном 97 градусов. Но поменять наклон — это колоссальные затраты энергии, снизить высоту — тоже достаточно большие затраты энергии. Нам сильно испортило жизнь то, что прошла яркая визуализация космоса. В фильмах, в игрушках, в «Звездных Войнах», где люди так непринужденно туда-сюда летают и все, воздух им не мешает. Когда люди, увидевшие это, приходят на фабрику, и видят эти реалии, они думают, что век наших технологий совсем устарел. Медвежью услугу нашей отрасли оказала эта правдоподобная визуализация. Но на самом деле все далеко не так.
Поэтому такого рода хищник решает задачу добычи ресурсов, чтобы двигаться дальше. Вот почему я думаю о том, будет ли моя идея оглашена под моим именем. Надеюсь когда-нибудь до этого дойдет. Наверное, я занял уже слишком много времени.
Напротив, было очень интересно. Я думаю мы сейчас зададим вам пару вопросов.
Мне очень интересно узнать мнение по поводу нашего проекта. Потому что сейчас в нашем институте мы проводим кампанию. Я собирал молодежь и тоже самое говорил, только в более профессиональном стиле, все-таки это работа. Предложил каждому написать эссе на эту тему — где бы они на фоне моего доклада написали свое виденье. Молодежь начала активно сдавать. Я пока не читаю, потому что не все работы еще сданы. Мне очень интересно узнать, какая у них будет реакция, потому что космос ведь обрюзг. Здорово, когда у некоторых есть опыт, ведь наши законы, как вериги на ногах, иногда очень мешают. С одной стороны, они писаны кровью, это опыт, всё понятно, а с другой: 1957 году спутник полетел, через 4 года в 1961 г. полетел человек. Еще через 8 лет в 1969 г. Нил Армстронг оставил след на Луне. Если отмотать время назад, то после запуска первого спутника прошло всего 11 лет! Теперь ближе к настоящему: с 2006 по 2017 гг. ничего не поменялось.
Кубсаты появились только.
Ну кубсаты, да. Мусора прибавилось только.
Ценный материал.
Он мелкий, тигры не едят чертополох. Если бы прямая шла дальше, то мы бы с Марса яблочки получали. Но кривая загнулась и сейчас почти параллельно идет. Что случилось? Сейчас есть объективные причины — все физические законы были выработаны, все топливо, материалы, основные законы и все технологические заделы на базе них были применены в предыдущих веках, т.к. новой физики нет. Я вам еще жаловался, что надо создать новую физику.
Кроме этого, есть еще один фактор. Вот когда пускали Гагарина, риск был колоссален. Если взять шкалу рисков, то он был в опасной зоне. Если полностью надежно — это 100%, то вот он был в 30% надежности. И когда читаешь честные отчеты об этом, там была масса причин, чтобы все кончилось трагично. Порядка 10 было дефектов, неучтенных факторов. Просто повезло, что все кончилось нормально. Когда американцы летали к Луне, они сами оценивали, что это было процентов 70%, риски были колоссальные, но тогда система была такая, что…
Давала право на ошибку.
Да. Система признавала, что риск есть, но находились люди, которые ставили свое будущее на карту. «Я принимаю решение, что Луна твердая» и так далее. Но были люди, которые это понимали и так, над ними не было механизма, который мешал бы принимать такие решения. Сейчас NASA жалуется, когда с ними беседуешь или читаешь: «Бюрократия все придавила». О том, что возведено в фетиш стремление к приближению 100% отсутствию риска, то это бесконечная аппроксимация. Каждый следующий процент требует в несколько раз больше усилий, чтобы этого достичь. И так как никто не может принять решение потому что: а) нет таких авантюристов, кроме Маска, б) созданы механизмы, которые не дают права на риск. Все скованы предыдущим опытом, который материализован в виде нормативных актов, законов. И в этой паутине космос двигается.
Явный прорыв, который есть за последние годы — это тот же самый Илон Маск. Это мои домыслы на базе некоторых данных: что это решение прошлого насовского лидера, он понимал вот это все, и в Маска было много вложено, много знаний, которые имело NASA, NASA несколько раз вытаскивало фирму, давая заказы вовремя и прочее. Потому что в NASA тоже прогрессивные лидеры, которые поняли, что в рамках системы не получается быстрое и рискованное движение вперед. Вот вырастили Маска. Это здорово, что он есть. Здорово, что он меняет всем мозги, но он иногда завирается. Но это моя точка зрения, я все-таки элемент своей системы. Он как нормальный американец: чтобы поднять товар, нужно залихватски приврать. И движется вперед все равно.
Вы рассказали массу передовых и во многом прикладных направлений, что решается или то что можно решать прямо сейчас. Поэтому вопрос — а над чем действительно у нас работают? Что из этого и из каких передовых направлений, уже реализуется, что можно ждать ближайшие годы, что уже внедряется? Здесь как раз хотелось бы приблизиться к реалиям и понять, чего ждать.
У нас есть Федеральная космическая программа и у нее две цели. Первая – удовлетворить потребности федеральных органов исполнительной власти. Т.е. это МЧС, гидромед и т.д. Поэтому первая задача, которая есть — Россия должна иметь независимые функции, которые дает космос. Это: метеорология, связь, ДЗЗ (и надо сказать, что в этой части положение гораздо лучше, чем было раньше). И мы в очень существенной степени, по некоторым видам на 100%, эту независимость обрели. Далее одна из самых главных задач – поддерживать, развивать, повышать характеристики и т.д. Да, все это не так просто. Потому что вы знаете проблемы с микросхемами, материалами. С тем, что есть определенный ряд проблем с Западом, с доступом к лучшим частям. Хотя весь мир живет в одном поле, и необязательно одна страна должна все делать полностью сама. У нас сложнее с этим, но прогресс идет, поэтому еще раз: независимость — одна из самых важных частей.
Вторая часть – научный космос. Это «Спектр-РГ». Это то, что мы должны через 40 лет вновь научиться возвращаться на Луну. «Что же туда лететь? Вы же туда летали в 1976 году». Есть парочка ветеранов в НПО Лавочкина, которая участвовала еще в той миссии. Но надо же с нуля научиться долетать до Луны, маневрировать, садиться, связываться, делать навигацию. Поэтому это очень важный шаг, который предстоит решить в 2019 году. Но с точки зрения функций это практически моделирование не по железу, ПО. А вот функционал — это полное моделирование того, что умел Советский Союз. Т.е. прицеливание с Земли — довольно большой эллипс. Это примерно 30-километровая область, куда сесть надо, поэтому выбирается правильное место, большое и ровное. И все это крайне важно. Если это не пройти, то следующий шаг делать нельзя. Следующий шаг, который будет — это высокоточная посадка большого масштаба, аппарат, который будет способен нести большие грузы, например, бурилка до 2 метров.
К Луне почему этот ренессанс? Да потому что по данным российских приборов, которые летают на западных спутниках, есть сведения, что на Луне в районе полюсов замечено какое-то количество воды или по крайней мере водорода, а водород — это скорее всего вода. Под слоем реголита метра на два глубже в тени кратеров или еще где-то возможно есть большущие запасы воды. Она не чистая прям лед, 10 % или 5 % из этого реголита и грунта может быть и вода. Если там есть вода, значит можно создавать кислород, делать топливо, пить в конце концов и жить. Поэтому проверка того, что там есть вода — важнейшая задача. Не только мы, но и все туда нацелены. Сначала миссия там пробурить и сделать выводы, а следующее — это доставка грунта с летучими веществами. Надо их взять, когда будешь бурить — а то тот лед может и исчезнуть, там же вакуум. Т.е. надо вернуть кусочек этого грунта вместе с летучими веществами, чтобы уже на Земле делать тонкий анализ той воды. Потому что полностью этой теории нет. Есть версия, что кометы натаскали за миллионы лет, тогда это особенно интересно, ведь кометы прилетают с других звездных систем. Вдруг у нас под носом есть материя, которая привезена от других звезд. Поэтому лунный грунт со льдом имеет большую научную ценность. Это три таких шага. Первый шаг — 2019 год.
Вторая важнейшая вещь, которая идет — мы вместе с европейцами выполняем программу «ЭкзоМарс». Был старт первой миссии, мы уже долетели, и «Скиапарелли» благополучно вдребезги разбился. Но российское участие в том, что мы дали ракету, и что наши научные приборы стоят на орбитальном модуле, который летает вокруг Марса. Ждет, когда туда прилетит миссия №2. 2018 год пуск.
2020 же.
Да, 2020. Спасибо. Кроме «Протона» и других научных российских приборов, крайне важная часть – мы делаем десантный модуль, который должен опустить бесценный европейский ровер на поверхность марса. Эта посадка на Марс та еще процедура. Потому что, с одной стороны, там есть газ, но, с другой стороны, его мало. Приходится применять сверхзвуковые парашюты, лобовые экраны, т.е. это очень сложная миссия. И вот по ней европейцы проходили недавно сложнейшую процедуру, надо было перед европейским обществом защитить правдоподобность этой миссии, и то что в ней участвует Россия. Они это прошли и им на всю программу выделены деньги. Когда две цивилизации сталкиваются в тесной «кухне» одного аппарата проблем, конечно, весьма много, но уже стало легче. Научились работать в команде.
Кстати «Луна», как проект, который будет номер два или три по очереди, тоже планируется быть вовлеченным в работу с европейцами. В частности, с системой безопасной и высокоточной посадки, т.е. надо иметь систему, которая корректирует по видеокартинке, чтобы сесть не туда, куда вынесло по баллистике, а туда, куда надо. Безопасная посадка – это если, например, встретился камень, ногу в сторону от этого камня увести, чтобы сесть более-менее гарантированно и высокоточно. «Экзомарс» как раз является той школой, где мы учимся вместе с той стороной работать вместе.
Вообще научный космос — это то поле, где человечеству нужно работать вместе. Он очень дорогой, прибыли не дает, и поэтому крайне важно научиться складывать силы финансовые, технические и интеллектуальные. Получать синергетический эффект за счет того, что в проекте несколько участников. И тот опыт, который с трудом вырабатывается в «ЭкзоМарсе», очень ценен. Ну и телескоп «Спектр-РГ» в 2019 году все-таки полетит. Дальше есть другие из этой же серии. Вот с точки зрения программы в обозримом будущем такая программа. А насчет нового космоса…
Получается все задачи ФКП решаются в современной парадигме производства космической техники.
Да. Совершенно верно. И до 2025 года — это интервал действия этой программы. Конкретных проектов нового класса нет. Но есть некоторое количество научно-исследовательских работ, в которое заложено формирование концепций подходов, обоснований. И есть договоренность, моя в частности, с руководителем Роскосмоса, что как только проект будет доведен до уровня детального и обоснованного правдоподобного, тогда будет ставиться вопрос о том, чтобы скорректировать федеральную программу и его туда ввести. В принципе все это понимают, и поэтому сейчас стоит задача пройти этот стартовый путь. Но это как раз та область, новый космос, но я не говорю про сбор ценного материала, над ним надо еще работать и работать. А вот по многоспутниковым системам мы довольно детально уже проектируем начальную фазу. Но OneWeb и SpaceX – это не NASA, у них нет таких проектов, у них есть проект по обслуживанию в космосе…
Получается частники идут вперед?
Мы работаем над этим заделом, который позволит потом это материализовать. Но в чем разница: у нас и в Штатах — у всех желание припасть к деньгам бюджета, а в том счастливом жирном обществе есть люди, которые свои деньги готовы вкладывать в такое дело.
Маск конечно много своих денег вложил, первый вклад был его, но государство не слабо поддержало.
Не слабо, не слабо. Может быть OneWeb сами по себе решают эту задачу.
Я понимаю, что это глас вопиющего в пустыне, где наши олигархи, вкладывающие в такие системы? Но не дожидаясь их мы ведем стартовые работы.
Я считаю, что здесь как раз нужно два клича кликать. Сначала искать такие прорывные проекты, команды, которые готовы их реализовывать и тех, кто готов в них вкладываться.
Я знаю, что есть такие команды. Но мне не было дано права публично говорить, что под крылом одного из весьма богатых людей, работает команда, которая всерьез решила сделать многоспутниковую систему. Мы с ними консультируемся. Мы вместе помогаем им, чтобы они вышли на эту реализацию полностью.
Если есть вопросы из зала, то у нас есть время их позадавать.
Скажите, Виктор Владимирович, планируется ли радиотелескоп на Луне? Ведь орбита Луны достаточно стабильна. Если такой радиотелескоп использовать как второе плечо, то это получится хороший инструмент, даже качественней, чем «Радиоострон». А второй вопрос по поводу космического мусора и эффекта Кеслера. У нас более 40 тысяч объектов уже на орбите, но только около 5% из них это действующие аппараты, т.е. все остальные объекты неуправляемые. Кеслер говорил, что может начаться цепная реакция и возникнет столько мусора, в результате которой мы можем потерять околоземное пространство. Т.е. эта задача актуальна, и планируются ли приниматься какие-то меры по этому поводу?
Начну с последнего вопроса. В самом деле в истории уже было несколько столкновений, когда мусор порождался еще больше. Я же говорил, что человечество очень серьезно к этому относится, ведь оно создало мусорный комитет. И теперь решает, что дальше с этим делать. Но мер, к сожалению, не так много. Говоря уже о той фантастике, что надо чистить космос конкретно, сейчас действует такое правило: если спутник находится на геостационаре, то каждое государство, что пустило спутник, обязано перед концом его работы перевести его на более высокую (150 км выше) орбиту, чтобы он не мешал другим. Что касается низколетов, действует правило: все, кто летает свыше 500 км, должны заботиться чтобы они раньше сгорели, чем по времени баллистического спуска, т.е. должны перевестись на более низкую орбиту или просто утопиться. Всегда возникает часть спутников, что внезапно «померли», в результате они остались там, где остались, поэтому для больших спутников и предполагаются эти миссии для заправки, обслуживания. Они смотрятся и с перспективой, что некоторые большие спутники с того же самого стационара куда-нибудь деть. Эта задача есть.
А так нужно делать надежные спутники, чтобы они «не помирали». Надо делать обслуживание, чтобы с частью отключений бороться. И надо делать такие футуристические проекты, про которые я говорил ранее — о Большой губке, которая летает и собирает мусор, и того и гляди, какой-нибудь спутник соберет, работающий, правда. И об этом хищнике, который может быть сборщиком сырья для производства в космосе, тоже может быть вполне реализуемо. «Мина» может сработать в случае какого-то конфликта, когда хотя бы небольшие военные действия пойдут в космосе, — вот тогда сработает спусковой крючок, стоит только начать сводить счеты, порождать мусор. Поэтому надо за мир в космосе бороться.
Вторая часть вопроса про Луну и радиотелескоп.
Да. Луна — с одной стороны классно. Вроде бы в вакууме крутится, но есть несколько нюансов, которые требуют сначала изучения, чтобы понять, что же там можно реально делать. Во-первых, вокруг нее существует некая экзосфера. Т.е. есть облако пыли, которое над ней постоянно присутствует, потому что Луну поражают метеориты, и она электризуется. Пыль там крайне вредная, кстати, частицы очень острые, потому что там вакуум. Поэтому она агрессивная, активная, агрессивная и является токсичной. Американцы вытряхивали ее отовсюду. Она везде проникает, плюс электризована. Какого рода задачи можно решать с Луны — это еще надо разобраться. Но такие проекты были и есть. Например, радиотелескоп. Не обязательно ставить большущее зеркало. Есть проект — корабль опускается и от него бегут в разные стороны «тараканы», которые тащат кабели, и в результате получается большая радиоантенна. Некоторое количество таких проектов гуляет, но прежде всего нужно ее изучить и понять. Еще проект — это построить на той стороне Луны радиотелескоп. Плюс колоссальный, потому что вся Луна будет являться экраном от мусора, который идет от нашей планеты. Это крайне интересно. Кстати, китайцы собираются посадить следующую посадочную станцию на той стороне Луны, чтобы никто не видел. Это все интересно, но пока это все в ранней фазе.
Пару лет назад Росатом заявил, что готовит чуть ли не эскизный проект ядерно-двигательной установки для полетов, в том числе к Марсу. Эта тема как-нибудь получила развитие или успешно заморожена?
Да, она идет. Это создание транспортно-энергетического модуля ТЭМ. Там стоит реактор и система преобразовывает его тепловую энергию в электрическую, и задействованы очень мощные ионные двигатели. Есть с десяток ключевых технологий, и по ним идет работа. Достигнут весьма существенный прогресс. Практически полностью ясна конструкция реактора, практически созданы очень мощные ионные двигатели по 30 кВт. Недавно видел их в камере, идет отработка. И есть еще целый ряд элементов. Но главное проклятие в этом всем – нельзя сделать КПД 100%. Он мегаватного класса, т.е. 1000 кВт, и, если КПД 40% примерно, значит надо сбросить в космос 600 кВт тепла. Т.е. то, что «не съелось» в пользу, с учетом КПД, — это тепло, надо сбросить. А в космос сбросить 600 кВт та еще задача! Там же только радиаторы радиационного излучения сбрасывают тепло, и площадь их под 1000 м, и штука эта получается очень сложная и громоздкая. Сейчас работают над поиском других подходов. Это капельные холодильники, т.е. это поток капель, которые проходя через пространство, сбрасывают тепло и собираются. Часть технологий получило очень хорошее движение, а часть еще находиться в ранней фазе. А когда они выровняются более-менее, можно уже будет говорить о конкретике.
Ориентировочно есть какие-то даты?
Демонстратор собираются где-то в пределах до 2025 года запустить. Стоит такая задача. Но это зависит от нескольких ключевых технологий, по которым идет отставание.
Меня такой вопрос заинтересовал, когда вы говорили о сборе космического мусора. Может быть вы задавались таким вопросом: юридически все космические аппараты принадлежат государству, компании, или кому? Интересно, в космосе действует аналог такого морского права? Или это пока еще совершенно серая область и никакими межгосударственными комиссиями не регламентируется?
Боюсь, я не знаю.
Просто таких каких-то общих межгосударственных комиссий по космическому регулированию, кроме комиссии по мусору, например…
Комиссии есть по радиочастотам, по ресурсам, по точкам на геостационарной орбите, т.е. есть несколько международных механизмов, которые позволяют вот это решать. Если спутник перестал работать, то кому он теперь принадлежит? Это имеет две стороны. С одной стороны – это кого спросить, если он в кого-то врежется? Не знаю.
А второй вопрос возможно полушуточный, но какие ваши мысли про известно электромагнитное ведро.
Про этот двигатель знаю. Я же вам сказал, что с тех пор как я узнал, что есть темная энергия и темная материя, я перестал полностью базироваться на учебнике физики за среднюю школу. Немцы ставили опыты, они точный народ, и все видели, что эффект есть. А это полностью противоречит моему высшему образованию, но все видят эффект. Хотя какое-то время назад был в России…
А у нас не планировали провести такой же эксперимент, посмотреть работает ли? Китайцы говорят, что уже спутник на нем строить собираются.
Да, ну вот пусть и проверяют. Мы делали когда-то маленький спутник. Я тогда работал в Красноярске. И была команда в Москве, которая придумала двигатели без выброса массы.
Вы про спутник «Юбилейный», наверное.
Да. И они, пользуясь своим влиянием, смогли продвинуть свой спутник так, чтобы в лёте проверить эту функцию. И когда в цехе включали, звук был как от швейной машинки. А в это время параллельно «возник» целый ряд ученых, которые стали говорить: «Почему вы ставите нам свою антинауку на борт? Снимайте! Уже спутник пускать надо, разбирать.» А мы сказали – «Мы его включать не будем. Зуб даем. Пускай летит». Тогда они ответили: «Кабель перекусите, чтобы там питания не было». В конце концов, пустили его все-таки, замотав в таком виде, как есть. Ну в космосе, конечно, включили. Как это всегда бывает, обе стороны получили твердейшие материалы о том, что работает, а другие о том, что не работает. Вот и весь опыт, который дал такой блестящий результат.
По поводу спутников, чьи они и так далее. В принципе сейчас есть закон – кто пустил, тот и несет ответственность. Соответственно, тут и право собственности распространяется, правда этот закон принимали, когда никто не мог поверить, что будет реальностью, когда американские спутники запускаются с Байконура (с тем что раньше было Советским Союзом). Тогда появляется эта проблема — кто несет ответственность? По тем законам несет её Россия, даже если она запустила американский спутник. Но в принципе, да. Если он куда-то врезался, как тогда, когда спутник разрушился над Канадой, то платили штрафы и так далее… Т. е. право собственности там остается, другое дело, что можно договориться. Давай я переработаю твой спутник, заплачу тебе 20$, а ты уже не будешь бухтеть за то, что мы его там «съели».
Но я думаю, что будет принят закон, что по истечению какого-то срока это будет являться частью вселенной.
Думаю, на пару вопросов у нас еще есть время.
Мне бы хотелось задать два вопроса. Первый. Когда запускали первый «Электро-Л», в прессе были жалобы, тех же метеорологов, что спутник не удовлетворяет их нуждам, т.е. спутник ругали еще до того, как он сломался.
Что сделали?
Пользователи спутника обругивали его, говорили, что он их не удовлетворяет…
Вы видели картинки в интернете спутника?
Да.
Замечательные картинки, но. Он должен был работать в 10 спектрах. В части спектров, в 3-х, по-моему, качество картинки было не то, которое идет с западных спутников. Россия является членом всемирной метеорологической организации, поэтому она имеет доступ к тем картинкам, которые идут с западных спутников и точно также должна сдавать в этот «банк» картинки с наших спутников. И если к этому времени с западной стороны летало третье поколение спутников, где отработана технология и математика обработки. Наши пользователи привыкли к полностью товарным продуктам. Да, мы после очень длинного перерыва заново сделали спутник, поэтому у него не все было идеально. Если бы не было всемирной организации, и других бы картинок не было, то метеорологи были бы счастливы. Но они видели более идеальные объекты, и, мягко говоря, бухтели. Второй спутник в существенной степени доработан, улучшена математика, так что сейчас они вроде как удовлетворены. По крайней мере, пока не слышно их недовольств.
Спасибо. И еще хотелось, чтобы вы рассказали про еще один проект. Продолжение «Фобос-Грунта» «Бумеранг» — будет ли это новый проект или это будет повторение?
Когда делали Фобос-Грунт я был директором НПО им. С.А. Лавочкина, так что этой мой личный шрам. Делался он долгие годы до того. Этот тот пример, когда количество нового превышает разумный предел. Там была только одна часть, которая имела лётный опыт — баки. А все остальное было сделано и летело первый раз. К сожалению, не хватило интеллекта для того, чтобы учесть все. Это крайне печально, поэтому миссия должна быть повторена, в частности потому что это очень хорошая миссия, которая приближает возврат грунта с Марса. Взлетать с Фобоса проще, т.к. гравитации практически нет, а другие все действия близкие к этому. Сам Фобос достаточно любопытен. Долгое время вообще были подозрения, что это чей-то корабль, потому что у него баллистическая картина «полый шар». Но потом, когда появились фотографии, он как-то стал не очень похож. Картофелина та еще!
У меня картина висит до сих пор, и точка, куда мы должны были сесть, на этой же картине. Безусловно задел будет применен, но это больше задел идеологический, те расчеты баллистические, которые были сделаны и прочее. А так, техника должна быть другая. На базе этих заделов, которые мы получим по Луне, по еще чему-то… Где уже будут части, которые позволят снизить технические риски полного навья.
Кстати, знаете, что японцы собираются реализовать свой «Фобос-Грунт»? Причем я более-менее знаком с идеологией нашего «Фобос-Грунта» и смотря на то, что они опубликовали, я понимаю, что они просто срисовали его. Все этапы, все очередности… У них точно так же орбитер, точно так же посадочный. Просто абсолютно идентичный «Фобос-Грунт», только японский. Гонка получается.
Они не знают еще, что Фобос очень страшное место, там все гибнут.
У них был опыт с Марсом. И там тоже много чего погибло.
Тот же Марс. До 2002 года Штаты и Европа имели, кажется, 4 неудачных попытки добраться до Марса. Но они проявили американский характер, и каждый год пуляли и выучились. Сейчас же они делают чрезвычайно красивые вещи. Я был в Jet Propulsion Laboratory. Мы к тому времени уже угробили «Фобос». И меня тогдашний руководитель Роскосмоса мстительно послал, мол, иди посмотри, как люди делают. Так вот, люди делают предельно эффектно, конечно. Вот где я плакал, практически: у них спутники летают вокруг Марса давно. Они так выстроили эту миссию, что пришло фото парашюта Curiosity, который открылся в посадочной части. Т.е. они со своего спутника смогли данные получить. Много вы видели фотографий парашютов сверху «Союзов» или тех, что у нас садятся? Мы возле Земли не имеем такой возможности снять посадку своего какого-то аппарата, а вот они сняли там! Но это путь не простой. У них было несколько провальных миссий. Но они продолжали и сейчас достигли определенных успехов.
Миссия, которую они разбили, Mars Polar Lander. Когда я изучал этот вопрос меня больше всего поразил ответ их госкомиссии о том, что явилось причиной неудачи. Сравнивая с «Фобос-Грунтом» — у нас несовершенство конструкции стало причиной, а там посмотрели и вынесли свое решение. И у них причина неудачи миссии была «недофинансирование». Т.е. госслужбы посмотрели и сказали, мы вам денег не додали, мы виноваты. Мне кажется, что это практически нереально в наших реалиях.
Не то слово. У нас надо найти конкретного виновника. На Марсе нам надо догонять в какой-то степени. Конечно еще есть Венера, которая до сих пор числилась российской или советской планетой. Там у нас успехов было гораздо больше, чем на Марсе. Сейчас с США идут серьезные переговоры о том, чтобы вместе сделать миссию к Венере. Конечно проблема — это живучесть там. Жарко и давление большое. Всё пока движется: лучше сделать теплоизоляцию, аккумулятор холода и т.д. США же хотят на посадочные станции разместить небольшие модули с высокотемпературной электроникой, которые будут нормально работать при больших градусах. Это создаст возможность долго работать там. Можно аэростаты или самолетик сделать, который будет летать в верхних слоях. Интересный проект.
Спасибо всем. Спасибо Московскому музею космонавтики за возможность встречи и научно-популярному порталу Индикатор за видео и трансляцию. До встречи.
Записи выкладываются на Youtube-канале «Открытый космос Зеленого кота«.